Кладу руку на грудь и сжимаю в кулачке его белую, не застегнутую на три пуговицы рубашку. Мне приятен его вкус и я бы хотела большего, но мигом прихожу в себя. Слабо отталкиваю его, упираюсь рукой в плечо и хнычу от того, что мозг выигрывает, но сердце тщетно хочет другого.

Али понимает мой настрой и проходится языком по моим зубам, а потом и вовсе кусает меня за губу, оттягивая её. Его туманный взгляд, как и у меня, прожигает меня насквозь.

- Я отойду на пару минут в уборную и вернусь. - хрипло говорит Али и отходит от меня, проводя руками по моему телу. Он касается своего внушительного паха, многозначительно смотря на меня и я опускаю взгляд вниз. Покрываюсь румянцем, как школьница и поворачиваюсь к нему спиной.

Теперь понятно, для чего ему уборная. Наз, Наз... Шиплю на себя, когда Али идет в сторону уборной и включаю кондиционер. Хорошо-то как.

Мой мальчик вновь начинает пинаться и я кладу ладонь на живот. Сердце бешено колотится, отбивая свой ритм.

Не знаю, что на меня нашло. Я ведь хорошо держала оборону. Списываю своё состояние на гормоны и обещаю себе больше не вестись на этого опасного, но безумно сексуального мужчину.

Возвращается Али спустя пару минут, как ни в чем не бывало и идет к окнам. Закрывает жалюзи и подходит к своему месту.

- Иди сюда, Наз. - зовёт меня, указывая на стул перед гончарным кругом и отодвигается в сторону. Хочет, чтобы я показала? Ну хорошо, так даже лучше, нежели касаться его во время того, как буду учить.

Сажусь на стул и начинаю махинации, которые я уже на протяжении пяти месяцев могу с закрытыми глазами делать. Вот только никак выровнять дыхание не могу. На губах и языке до сих пор ощущаю вкус ментола. Вкус его губ.

Слышу какой-то шорох и поворачиваюсь, замечая мужчину, что взял еще один стул и пристроил его сзади меня. Вздрагиваю, когда горячие ладони обнимают мой живот, а губы, которые пару минут назад терзали мой рот - невесомо касаются шеи.

- Что ты делаешь? - его горячее тело соприкасается с моей спиной и даже кондиционер теперь не помогает.

- Давай, показывай, что надо делать. - на минуту убирает руку, которая покоилась на моём животе и достает кобуру, кладя её на соседний комод, где лежат мои расписные тарелки. Хмыкаю. Привыкла уже к этому, хоть и удивляюсь до сих пор.

Беру руки мужчины и задаю направление глины. Пока я пытаюсь задать форму полукруга, Али ведёт носом к моему ушку и щекочет своим дыханием. Сбиваюсь с толку. Это просто невозможно.

Игру не прерываю. Азарт берет верх над разумом. Мне интересно, что будет дальше.

- Привыкай ко мне, Наз. Я хочу, чтобы ты была моей. - шепчет мне в ухо, вызывая табун мурашек. - Ты и твой ребёнок будете моими, рано или поздно. Но лучше рано. Я стану ему настоящим отцом, - кладет свою заляпанную руку на мой живот, обтянутый легкой тканью платья и опять мой сыночек пинается. Он всегда пинается, когда рука Али ложится на мой животик. - а тебе - мужем. Ты не пожалеешь.

Слово муж действует на меня, как спусковой крючок. Морщусь. В этом нет вины Али, но я не готова. Я его не люблю даже. Он мне симпатичен, как мужчина, но не настолько у меня крыша поехала, чтобы связывать свою жизнь узами.

То, что я его хочу - лишь дело времени. Я беременна, гормоны разбушевались не на шутку, но через пару недель и это пройдет. Потом родится мой сыночек - Тёмочка. Заботы и хлопоты о нём вытеснят все ненужные мысли.

- Я не готова и не думаю, что буду готова к этому. - говорю твёрдо, чувствуя, как мужчина медленно отпускает меня. Хочу кричать на него, чтобы не смел, но так будет лучше для нас обоих.

Кое-как долепливаем вазу и отправляем её в печь. Вся легкость испарилась после моих слов. Али в своих раздумьях и как бы я не пыталась вернуть хотя бы легкую беседу - не выходит.

Глава 21

Год спустя

Али

- Али! Ты совсем рехнулся, друг?

- Оставь меня! - стряхиваю руки друга, который сейчас слишком назойлив и продолжаю избивать барыгу.

- У тебя крыша поехала. - констатирует факт Кемаль. Поехала. Еще как. В сердце словно раскаленный нож всадили и я, хер знаю, как с этим справиться.

Удар в челюсть отрезвляет меня, а потом друг и вовсе скручивает мои руки.

- Тебе жить надоело, Кемаль? - рычу. Даже его видеть не в силах. Да легче выстрелить себе в мозг, нежели так ломаться от боли.

- У меня уже в глотке сидит твоя ненаглядная. Какой дыркой она тебя зацепила, что ты словно с цепи сорвался? - резким движением освобождаю свои руки и хватаю за горло того, которому с детства доверяю.

- Я тебя в бетон закатаю, слышишь меня? Ты не обязан её любить, как человека, но ты ДОЛЖЕН уважать мой выбор, понятно тебе? - сжимаю сильнее горло. Убивать не собираюсь, но друг должен понять раз и навсегда: никому нельзя говорить плохое о моей женщине. Даже самому близкому другу.

Кемаль не сопротивляется, знает, что я отпущу, но безумно недоволен, по глазам вижу.

- Понял. - кряхтит и я отпускаю его. Телефон в кармане брюк трезвонит и я немедленно отвечаю, когда вижу, кто звонит.

- Али-и-и. - надрывно плачет женщина и от этого лишь больнее. Я весь мир у её ног могу положить, но даже я не всесильный.

- Я еду, Наз. Не плачь, пожалуйста. - шепчу, но уверен, что она слышит.

Отбиваю звонок и встречаюсь с разъяренным взглядом Кемаля.

- Все планы коту под хвост, Али. Надеюсь, что это очень срочно, а не из-за очередной прихоти Наз.

- Её сын умирает. - произнося это я и сам умираю. Мальчик меня назвал папой буквально месяц назад. Он, когда видит меня, так заразительно улыбается, что в моём сердце он роднее даже моего кровного ребенка, которого нет. Этот пацан стал мне очень дорог, как и его мама. Они украли моё черствое сердце и я не понимаю, как им удалось заменить его на сердце, полное любви.

Кемаль застывает и поджимает губы. Он не изверг и с детьми всегда ладил. Входит в моё положение и кидает ключи от машины, которую забирал.

Мчу в свою больницу, которая стала нам вторым домом и иду в палату к моей, пусть и не официальной, но семье.

- Как вы тут? - тихо вхожу в палату.

- Как видишь. - Наз грустно разводит руками и поднимает глаза к потолку.

Подхожу к кроватке, на которой мирно спит Тёма и глажу его костяшками пальцев по щеке. Мальчик удрученно дышит даже во сне.

- Али, - Наз кусает свои пухлые губы в нетерпении и я иду в её сторону. - нужен донор. - знаю и уже ищу подходящего. - Я сделаю всё, что хочешь. Я согласна на всё, что ты захочешь. Пожалуйста, помоги. Я умоляю тебя. - оплеуху хочу зарядить Наз, когда она на колени падает передо мной, умоляя.

- Встань. - чеканю и поднимаю за локти. Придвигаюсь ближе и заглядываю в потухшие глаза. - Я в любом случае помогу. Этот ребёнок назвал меня отцом, Наз. - и я, и она вспоминаем тот день. Мы оба не знали, что делать и как перебороть неловкость. - Ты если и будешь вставать на колени передо мной, то только для получения удовольствия, поняла меня? - кивает со слезами на глазах и я притягиваю её для объятий. - Я привезу сюда самых лучших врачей мира, найду самый подходящий донор, Наз. - голос срывается. - Он будет жить.

Наз

Месяц спустя

Больничные стены. Бесконечный коридор. Бесконечная операция, которая длится больше пяти часов. Всё давит. Настолько сильно, что я лопну от перенапряжения.

Мой мальчик. Мой маленький мальчик. Будь сильным, прошу тебя.

Молюсь всем богам, лишь бы всё прошло успешно. Жду, когда врач выйдет и сообщит мне самую долгожданную новость на свете. Что мой мальчик жив и его жизни ничего не угрожает.

Порок сердца. Вынесли мне приговор всего двумя словами. Удалось выяснить болезнь к году жизни моего ребёнка. Никакое лечение, к сожалению, не помогло и понадобилась пересадка сердца.

Али нашёл донора. Али нашёл врачей, которые прилетели в Турцию, чтобы провести операцию моему мальчику. Всё же будет хорошо?

- Возьми, выпей чай, Наз. - Али протягивает мне стаканчик с горячим напитком и шоколадку, а мне ни кусок, ни глоток в горло не лезут.